Ещё три книгиПоследняя статья, в которой я писал о своих чтениях, была опубликована больше года назад. На самом деле, за этот период я прочитал другие книги, но просто мне было лень писать про них — или, как я сейчас считаю, у меня ещё не зафиксировались впечатления и мнения. Но, с другой стороны, чем больше я откладываю эту задачу, тем слабее станут мои вспоминания, поэтому сейчас, после завершения чтения третей книги, я решился поставить точку и написать о них. Или наоборот; неважно. Поехали!
Мастер и Маргарита
Замечательная книга, забавная, оригинальная, и трудно мне поверить, что она была написана почти сто лет назад, поскольку она так сильно отличается от той классической литературы, с которой я был до этого знаком.
В частности, вся сюрреалистическая история про Левого Матвея и Пилата меня очаровала, не смотря на то, что я совсем не понял в чём её суть; но всё в этой истории мне понравилось, начиная с ненависти Пилата к назначенному ему месту и продолжая страданиями Матвея и его решением убить Христа ножом, чтобы спасти его от мучений. Особенно удачно то, что Булгаков взял историю, известную всем, и обогатил её (а может быть даже перевернул её) подробностями и интригами, о которых, я уверен, большинство знакомых с Евангелием никогда не могли представить себе. Моё непонимание в том, как эта история связана с главной частью книги, и то, что сам автор этой истории является героем книги, меня поразило и убедило, что, рано или поздно, снова прочитаю Мастера и Маргариту с новым и повышенным интересом.
Преступление и наказание
Эта уже вторая книга Достоевского, после Идиота, которую я прочитал, и не будет последней. До чтения, у меня было представление (может быть, это происходило от христианской справедливости), что преступник будет глубоко раскаиваться от своего преступления, но оказалось, что автор выбрал более реалистический путь, где нет настоящего раскаяния, а есть непрерывное увеличение страдания и осознания неизбежности своего наказания — до такой степени, что само наказание стало более терпимым, чем собственное сознание. И так, читатель вынужден чувствовать некое облегчение от конечного признания Раскольникова в убийстве и, несмотря на трудные обстоятельства героев, книга заканчивается проблеском надежды.
Я должен отметить, что, кроме Раскольникова, меня тронули два второстепенных персонажа: следователь Порфирий Петрович и вдовец Свидригайлов. Первый, из-за своей проницательности и знания человеческой психологии, и второй — из-за контраста между своими слабостью, хитростью и добротой.
Анна Каренина
Я до сих пор не уверен, что главным героем этой книги является именно Анна Каренина: особенно меня поразило то, что после её смерти автор не посвятил ни одного параграфа, чтобы описать, как её близкие отреагировали на утрату — кроме того, что её любовник Вронский едет воевать в Сербию. Наоборот, последние главы посвящены фигуре Левина, человек в которого читатель не может не влюбиться, не только из-за его простоты, доброты и мудрости, но и из-за того, что его мысли и его душевная борьба так детально и мило описаны, что чтение этих страниц погружает читателя в настроение спокойствия и получается особенно приятным. Если кратко написать, чем отличаются Толстой и Достоевский, это было бы, по моему мнению, то, что, в то время как оба являются глубокими знатоками человеческой души и психологии, первый явно и тщательно описывает все мысли и даже объясняет рассуждения героев, а второй предпочитает описывать только их действия, чувства и разговоры, оставив читателям задачу воспроизвести цыпочку причин, эмоций и мыслей. Можно бы даже сказать, что чтение Толстого поможет понять и Достоевского, который для меня остаётся довольно загадочным.