Ленинград — особый город. С одной стороны это Святой-ПетровГород, заложенный царем немецкой династии, культурная столица России, но с другой: теневой портовой центр контрабанды почти для всей Европы; здесь находятся родовые дачи членов кооператива Озеро; также это российский центр манипуляции общественным мнением (широко известен филиал в Ольгино); сегодня это гомеопатическое лоно России, а может и всего мира (в этом году прошла уже 28 Питерская гомеопатическая конференция); здесь сконцентрировано само фармацевтическое производство, ну и так далее.
А с учетом преобладания в этом городе совсем не российской архитектуры и символики, любой засомневается в официальной версии истории города. Вполне возможно, что вышеописанная особенность некоторых ленинградцев (предрасположенность к весьма специфическим видам деятельности, в рамках традиционной морали), как раз и вызвана тем, что эти люди росли в условиях явного противоречия: вокруг них явный западноевропейский город, с египетской и масонской символикой посреди античных статуй и колонн, но при этом, номинально — их родной город — это историческая столица России, нынешняя культурная. Вполне возможно, что попадая в любой другой русский город такой коренной ленинградец, видя только деревянные избушки, каменные церквушки, да советские многоэтажки — вполне себя может ощутить цивилизованным европейцем среди дремучих русских варваров. При этом многим ленинградцам да и другим россиянам, напротив, хочется разобраться во всем этом, решить это противоречие. Разницу официальной версии дома Гольштейн-Готторп-Романовых, и фактически наблюдаемым.
За последние годы обнаружено множество противоречий в документах, гравюрах, описаниях центральных памятников города: Александрийский столп привезенный в город и установленный за 2 часа; Гром-камень с всадником в типичном одеянии Александра Македонского; не так давно независимые исследователи обнаружили то, что гранитные колонны Исаакеевского Собора внутри полые:
https://www.youtube.com/watch?v=23wKgKSpgdEНа основе всех этих данных начали строиться гипотезы альтернативной истории города, выдвигалась даже теория, согласно которой Ленинград — бывшая столица Тартарии или даже всего мира.
Как известно, историю пишут победители, при этом, как правило, свою историю победители углубляют в века, а историю проигравших уничтожают. В случае Ленинграда углубить не получилось, а вот уничтожить — вполне. Вот почти всё, что осталось на русском языке:
Более 700 лет назад на впадении Охты в Неву была основана шведская крепость Ландскрона ("Венец Земли"), правда на следующий год была разрушена новгородцами.Также на этом месте была основана Крепость Ниеншанц шведским королём Карлом IX в 1611 году.
При этом сам город Nyen на картах Ингерманландии отмечается уже с 16 века.Если не останавливаться именно на крепости Nyen, на ее развалинах и фундаменте, конкретно на месте которых Газпром пытался возвести самый высокий небоскреб Европы (Охта-Центр), то это пожалуй и всё основное, что осталось на языке победивших о допетровской истории этой земли.
Благодаря интернету у нас есть возможность узнать что сохранилось в записях проигравших в этих ижорских войнах, то есть шведов. Всё что было выше — это мое авторское предисловие, ну а самое интересное — это перевод со шведского статей на эту тему (компьютерный перевод с последующей коррекцией, я на шведском плохо понимаю).
Итак:
https://sv.wikipedia.org/wiki/NyenskansВ письменных источниках из Новгорода около 1500 можно прочитать, что в этом районе были несколько деревень и город, и этот район считался русским. В документе, датированном 1599 годом, известно, что в Неве был город, и существовали российские государственные коммерческие сословия, судовые доки и православная церковь. Вероятно, область несколько раз обменивалась между шведскими и российскими государствами, так как в письменном описании говорится, что русский царь Иван IV (Иван Грозный) заказал крепость на выходе из Невы, которая началась в 1557 году, и, вероятно, на том же острове началось строительство в 1573 и 1583 гг. шведских укреплений, позже было продолжено строительство укреплений в 1611 году.
Вся эта работа была сделана для того, чтобы удержать русских от Балтийского моря и контролировать торговлю с Россией. Сама крепость была расположена на юге Охты и города на севере.
Во время 1656 войны русские захватили крепость, убили жителей города и сожгли дома. Однако не на долго, вскоре крепость была захвачена Густавом Эвертсоном Хорном. Ниеншанцы быстро оправились от войны, и Ниен стал крупнейшим городом во всем Гетеборге, а также бросил тень на город Гётеборг (Орешек) своим размером и активами.
Во время Великой скандинавской войны русские весной 1703 года начали наступление на Ниеншанц и призвали защитников крепости сдаться. В крепости находилась только 600 шведских солдат, и после нескольких дней бомбардировок они созрели для прекращения огня в мае 1703 года. Склад пороха был взорван, вместе с великой силой русских - их было 20 000 - город был захвачен. Вероятно, большинство горожан уже переехали со времен сожжения крепости (1702 г.) из-за опасения, что враги могут использовать дома в возможной атаке. Царь (Петр Великий) сменил имя на Ниеншанцы в Слотбург (Slotburg, "borgstad").
На карте 1717 года можно увидеть, что фортификация осталась. Два из бастионов крепости были снесены только в 1744 году. Центральная часть крепости существовала еще в 1849 году, а точная дата, когда она была разрушена, неизвестна, почти ничего не осталось от нее, но любой, кто хочет увидеть впечатляющую люстру, висящую в церкви Ниена, может найти ее в финской церкви в Стокгольме, куда она была перенесена.
https://sv.wikipedia.org/wiki/NyenНиен (финский Nevanlinna, русский Ниен, Ниеншанц) является предшественником Санкт-Петербурга как город на выходе из Невы . Он лежал на востоке от центра современного Петербурга, на впадении Охты в Неву. Охта появился на шведских картах под названием Svartå или Svartbäcken. Здесь была построена шведская крепость для защиты Ингерманланда, названа Ниеншанц.
По мнению некоторых исследователей, Ниен стал крупнейшим городом во всем Гётеборге и бросил тень на Шлиссельбург как по размеру, так и по активам.
Русские люди подвергались преследованиям со стороны шведской государственной и лютеранской церкви, а также были изгнаны из окрестностей. По мнению историков, доля русского населения в Ингерманланде снизилась с 89,5% до 26,2% всего за 70 лет с 1623 по 1695 год. Для членов православной церкви, которые решили сменить религию на лютеранство, они предлагали низкие налоги и другие льготы.
Город быстро превратился в торговый центр не только для Ижоры, но и для графства Кексхольмс и восточной Финляндии. Население в Ньене было в основном составлено из финнов , но также из шведов. Гавань широко использовалась коммерческими кораблями, особенно из Германии, и торговля во многом находилась в руках немцев. Они могли позволить себе построить свою собственную церковь. Другие церкви, которые были в Ньене, были финско-шведской церковью и небольшой греко-православной цасой (часовней).
Представители Германской Ассамблеи пытались получить большую роль в Церкви. Они критиковали шведскую лютеранскую конгрегацию, претендуя на отклонение от истинного христианства. В 1680 году Питер Бонг (наместник Ижоры) отправил в Стокгольм письмо с обвинениями против немецких лютеран в Ньене, которые «не подчиняются своему епископу». Конфликт был решен в 1671 году о так, что немецкие священники должны были совершать служения в шведской церкви, чтобы сохранить доход церкви.
С 1680 года продолжалось давление со стороны шведской власти на православную церковь. Их прежние церкви в окрестностях города были закрыты, так как членам православных приходов (русских, карелов и води) было запрещено жить в Ньене.
Вскоре в Ниене появились два района, на юге лежала тривиальная школа, пасторат и финско-шведская церковь. Строительство было основано в 1640 году. Там служил Якоб Ритц и отец Урбан Хьярнс Эрланд Йона. Врач-теолог Олоф Стейерман, был сыном мэра Ниена. В северной части города находились ратуша, больница , немецкая церковь и небольшая колокольня. Город, вероятно, был похож на Нью-Лёдезе (нынешний Старый город в Гетеборге), также расположенный в гнезде между двумя реками.
В окрестностях Ниена находились магазины, пляжные домики, кирпичный завод и три парка, городский парк славился своими тюльпанами и другими цветами. Кроме того, известно, что на небольшом известном острове была башня с пушкой посреди реки, население которой увеличилось на две тысячи. (Поэтому русский миф о том, что Петр Великий построил свою новую столицу в болоте, несколько преувеличен, район был застроен до него). Война 1656 года прекратила развитие, когда русские захватили крепость, убили жителей города и сожгли дома. В том же году Густав Эрикссон Хорн завоевал город, когда противник покинул крепость. Ниеншанцы быстро оправились от крушения войны. В 1671 году шведский король Карл XI пожертвовал восемь кораблей (более 1000 кг) меди в церковь, чтобы установить церковные колокола.
В начале 18-го века были построены фермы, принадлежавшие богатым людям, некоторые из которых были построены далеко от города на островах и в потоках Невса. Один из них, принадлежащий майору Эрику Бернту фон Конау, находится там же где нынешний самый известный парк в Санкт-Петербурге («Летний сад»).
Вот даже сохранился список учеников школы города Ньен 1640 года:
В документе показано, что ученики в основном происходили из Ниена, и в значительной степени также из Виборга, Кякисалми, Саволахти, Карелии и других стран.
Всего пару десятилетий назад можно было прочитать легенду из учебников о том, как Петр Великий создал новый город среди водно-болотных угодий. Тем не менее, не было упоминания о том, что в 17 веке, в самом месте у притока Охты, уже был там город Ньен, Неванлинна на финском языке.
Ниен как место торговли не раз отмечался в прежние времена, он контролировал торговые связи от Балтийского моря до Ладожского озера. В 1611 году шведы начали строить фортификацию в устье притока Охты. 17 июня 1632 года шведский король Густав II Адольф принял решение в военном лагере под Херсбруком в Германии, построить города на реке Неве и в других подходящих местах в Карелии и Ингрии. Эта дата должна рассматриваться как день рождения Ниена. Однако в какой-то степени он был спроектирован как экономический эксперимент от имени шведских центральных властей, чтобы перенести центр российской внешней торговли из Архангельска обратно в Балтийское море. Кроме того, это было расширение торговых связей шведских городов с Россией. У Ньена были задачи, направленные на то, чтобы выполнить интересы государства в экономической политике из-за его необычайно хорошего расположения на исходной базе внутренних водных путей России. И это произошло, несмотря на относительное расстояние Ньена от ведущих западноевропейских морских портов и трудный выход из Балтийского моря. Nyen, помимо своей короткой истории, превратился в транзитный центр торговли между городами северо-западной России и Стокгольма, но и с другими западноевропейскими городами (Амстердам, Лондон).
Это только то, что лежало на поверхности, просто на шведском. 100-150 лет до Петра в Ижоре вырисовываются весьма ясно.
Но что было до шведского владычества в этой стратегически важной земле? Похоже, что-то было, но уже сами шведы, видимо, уничтожили эту информацию.
Вот шведская карта 16 века, до имперского периода:
Она, конечно весьма примерна, но определенно присутствует какой-то крупный город южнее Выборга (Vibvrg) на островах, вот только распознать буквы для идентификации лично мне не удалось. Может, что-то об этом удалось бы найти в финских архивах.
#
Sweden #
Leningrad #
spb #
history #
conspiracy #
revision
Support Hubzilla
